Горшков Дмитрий Евгеньевич (1971-1999) ‒ старший инженер по связи и спецтехнике ОМОН при УВД Тульской области, старший лейтенант милиции. Родился 21 февраля 1971 года в Туле. В 1986 году окончил 8 классов средней школы, после чего поступил в Тульский электромеханический техникум имени Рогова, который окончил в 1990 году, получив специальность радиотехника.
В 1990-1992 годах проходил срочную службу в армии на территории Германии. После демобилизации вернулся домой, работал в АТП-3 специалистом по связи.
Осенью 1993 года поступил на службу в органы МВД России. С ноября 1993 года ‒ стажёр по должности милиционера отдельного батальона патрульно-постовой службы милиции специального назначения УВД Тульской области. С февраля 1994 года ‒ милиционер этого батальона, с октября 1995 года ‒ милиционер-боец оперативного взвода, с февраля 1996 года ‒ инженер по связи и специальной технике ОМОН при УВД Тульской области.
С 3 февраля по 19 марта 1996 года принимал участие в боевых действиях в Чеченской Республике, а с 12 июня по 13 июля 1999 года ‒ на территории Карачаево-Черкесской Республики. Во всех экстремальных ситуациях действовал хладнокровно, умело, зарекомендовав себя грамотным, высокопрофессиональным специалистом.
9 сентября 1999 года тульский ОМОН подняли по тревоге и из Махачкалы перебросили через Буйнакск в район селения Верхний Джунгутай. Едва успели окопаться – новый приказ: прибыть в распоряжение командира 17-ого отряда специального назначения, базирующегося под селом Чабанмахи. Дмитрий Горшков прекрасно понимал, что это значит. Вот уже несколько лет международный террорист из Иордании и руководитель действующего в Чечне близ Сержень-Юрта диверсионно-террористического центра фактически был хозяином этой “отдельной исламской территории”, куда не допускались даже представители местной власти. Очень уж удобное место здесь для того, чтобы скрываться от федеральных сил. Практически на стыке границы Чечни и Дагестана. И еще – чтобы рекрутировать дагестанских чеченцев-аккинцев, некоторых безработных аварцев и даргинцев в свои отряды: для многих из них участие в “газавате” было просто работой, за которую светило как минимум бесплатное питание. И вот им, омоновцам-тулякам, удалось узнать об этом “гнойнике” и они получили насчет него четкий приказ.
Дмитрия включили в состав пятой штурмовой группы, которой предстояло двигаться в направлении мечети.
– Прошу быть аккуратнее, – напутствовал командир ОМОНа подполковник милиции Виктор Калмыков – Нижнюю часть села штурмует СОБР. Наша задача – вместе с Красноярским ОМОНом и спецназом внутренних войск взять верхнюю часть.
Практически никто тогда не представлял, что им предстоит сделать. Никто не знал, какие оборонительные сооружения приготовили боевики. Никто представить не мог, что одних снайперов с винтовками СВ-94, с 600 метров пробивающими броню БТР, будет выставлено против них – шестнадцать.
Казалось, село вымерло. Они шли и не верили своим глазам. Вокруг все было совсем не похоже на привычный облик большинства тульских сел и деревень. И даже более богатых – чеченских, которые он видел весной 1995-го года во время своей первой командировки на Северный Кавказ. Не видел Дима таких богатых домов и в Карачаево-Черкесии, куда был направлен спустя несколько месяцев в свою вторую командировку. Чабанмахи больше напоминали престижный коттеджный район какого-то областного центра: одни роскошные кирпичные особняки.
Впереди показалась мечеть. Надо же, прошли почти до центра села – и ни единого выстрела. Они двигались, как обычно, двумя тройками: три омоновца и столько же спецназовцев. Тактика, уже проверенная.
И тут оглушительное безмолвие буквально взорвалось. Как разозленные осы, полетели пули. Одна из них ударила Дмитрию в живот, прямо под бронежилет – стрелял явно снайпер.
Дмитрий упал и вскоре увидел, как к нему ползет Костин.
– Саша, будь там! – приказал он, стараясь не потерять сознания. Костин словно не слышал его. И в этот момент Дима скорее понял, чем увидел, что снайпер лупит с мечети. Прицелившись, он дал длинную очередь наудачу. И тут же крикнул Костину, чтобы он уходил, потому что сейчас снайпер начнет их “лепить”, играя на традициях боевого братства. Дмитрий, превозмогая боль, обернулся и в бессилии сжал рукоять автомата: Костин уже был ранен в ногу. Стало ясно, что снайперов на их направлении как минимум двое. Вот только где засел этот второй? Может быть, на сопке? Судя по направлению выстрелов по Костину, похоже, что там. Дмитрий сменил магазин автомата и услышал, как новый рой пуль пролетел на метр выше его головы. Это били уже не по Костину. Горшков оглянулся и похолодел. Метрах в пяти от него лежал их гранатометчик прапорщик Стюков.
– Назад! – нечеловеческим голосом заорал Горшков. – Назад, за камень – я прикрою. Дмитрий, не мешкая, нажал на спусковой крючок. Полрожка он выдал в сторону мечети, а оставшиеся патроны послал в сторону сопки, стараясь прострочить ее как можно равномернее. Тут же достал из разгрузки еще один рожок – и повторил все снова. Так же он поступил и с четвертым магазином. Главное сейчас было – выиграть время.
Все дальнейшее происходило словно в кошмарном сне. Костина и Стюкова удалось вытащить в безопасное место – за большой камень. Снайперы, поняли, что их перехитрил этот старлей, которого они «сняли» первым. А он – их. Из обычного автомата. С обычным прицелом. Несмотря на то, что уже не мог двигаться, а живот под разгрузкой почему-то вздулся и было очень трудно дышать, а двигаться -совсем невозможно. Но и у снайперов жизнь была на волоске: они уже засветились. И, теряя сознание, Горшков вдруг услышал знакомый звук родной тульской винтовки “Антиснайпер”. Ошибки быть не могло, работала именно она, СВ-94. Таких во всем МВД было всего штук семь, не больше. И только одна, тульская, здесь, под Чабанмахами. Горшков знал, что Марк Новиков со своим вторым номером Евгением Гавриловым уже хорошо пристреляли ее.
Потом Саша Выборнов вынес с поля боя и Диму Горшкова. Но спасти ему жизнь, увы, не удалось. Он оказался смертельно ранен. Потому что первый шагнул в самое пекло. В самом что ни на есть буквальном смысле. Когда вынесли тело Горшкова в расположение спецназа, кто-то увидел, что вокруг левой ноги у него запуталась растяжка – колючая проволока с гранатой: она не сработала просто чудом.
Но больше всего поразило не это. Больше всего поразила справка, которую нашли в кармане залитого кровью камуфляжа. Справка о том, что во время своей служебной командировки Дима сдавал кровь для дагестанских детей. В свободное от службы время, втайне от всех. Потому что делал это от чистого сердца. Сейчас эта справка приобрела большой символический смысл и хранится в музее тульской милиции.
10 сентября 1999 года, при зачистке села Чабанмахи в Буйнакском районе Республики Дагестан, 17-й отряд специального назначения, в составе которого был старший лейтенант милиции Д.Е. Горшков, встретил ожесточённое сопротивление боевиков. Рискуя собственной жизнью, он под огнём противника, вынося на себе боевого товарища, при приближении к группе огневого прикрытия был смертельно ранен снайпером-боевиком. Не покидая поля боя, от полученных ран скончался.
Похоронен в городе-герое Тула, на Первом городском (Смоленском) кладбище.
Указом Президента Российской Федерации от 30 декабря 1999 года за мужество и героизм, проявленные при ликвидации незаконных вооружённых формирований в Северо-Кавказском регионе, старшему лейтенанту милиции Горшкову Дмитрию Евгеньевичу присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно).
На базе Тульского ОМОНа в посёлке Косая Гора установлена мемориальная плита в его честь. В 2003 году его имя присвоено средней общеобразовательной школе № 72 (ныне ‒ лицей № 4) города Тула.
5 апреля 2018 года выпущена государственная почтовая марка, посвященная Герою Российской Федерации старшему лейтенанту милиции Горшкову Дмитрию Евгеньевичу.
Гашение марки Герою России Дмитрию Горшкову
Смотреть фотоальбом “Гашение марки Герою России Дмитрию Горшкову”
